Случай на МКАДе

Дюшес

Дата публикации 26-Июл-2006



Я перелез через металлическую ограду, встал на широкую обочину ночного МКАДа и вытянул руку с поднятым большим пальцем навстречу несущемуся со свистом потоку машин. КАМАЗ с оранжевой кабиной остановился передо мной как вкопаный. Пассажирская дверца открылась, и из нее вывалилось набритое лицо водителя с красными глазами.



- Ты что такой белый? - изрек он и с удивлением уставился на мою ослепительно белую рубашку.



- А, я это... ангел.



- А что без крыльев?



- Да неудобно таскать, дома оставил. Да и не носит уже почти никто. До Рязанки подкинешь?



- Садись.



Я запрыгнул на обтянутое привычным дермантином сидение и захлопнул дверцу. Водитель включил передачу, вывел машину на первую полосу, и начал разгоняться. Косяк в его руке почти догорел. Стрелка спидометра остановилась где-то в районе 250 км/ч.



- Что-то тяжеловато идем. - заметил я.



- Да, медленно. Вещество-то опять подорожало, а куда КАМАЗу без него? Никакой конкурентноспособности! - стал жаловаться водитель, кивая за окно на грузовики зарубежного происхождения, которые моментально оставались сзади, словно стояли на месте, а не ехали.



Из открытой дверцы бардачка виднелся двухтомник Твардовского.



- А это как, помогает?



- Да тоже не очень. Пару страниц успеешь выучить, пока погрузка, целый час потом читаешь их наизусть, ну, глядишь, километров на 50 в час быстрее. Вообще, на ремонт пора машину ставить.



Я вынул синеватую книжицу и открыл ее на первой попавшейся странице:



-"Переправа, переправа! Берег левый, берег правый,"



-"Снег шершавый, кромка льда... Кому память, кому слава, Кому темная вода" - вторил мне басом водитель.



Стрелка спидометра двинулась вправо, приятная тяжесть прижала меня к спинке кресла...



-"...Переправа, переправа! Пушки бьют в кромешной мгле. Бой идет святой и правый. Смертный бой не ради славы, Ради жизни на земле."



Драйвер читал наизусть с выражением, басовито чеканя окончания и заменяя мычанием забытые слова и строчки. Спидометр уже уверенно показывал 450 км/ч. КАМАЗ парил над полотном дороги, словно чайка над водой. Рекламные щиты, фонарные столбы и попутные машины разноцветной радугой проносились с обоих сторон. Грузовик взбирался на подъемы, совершенно не теряя скорости, и, съезжая с их вершины, пару секунд пролетал в воздухе, не касаясь колесами дороги. Очень скоро мы миновали Щелковское шоссе и шоссе Энтузиастов и взобрались на мост над Рязанским проспектом.



- Мне вон у того подземного перехода. А сам куда едешь-то?



- Я то? В Варну.



- В море не забудь искупаться. Ну ладно, счастливо!



КАМАЗ припарковался у обочины. Я спрыгнул на асфальт, усыпанный мелкой щебенкой. Водитель уставился то место, где я только что сидел. Очертания моего тела хорошо сохранились на нем в виде зеленоватого фосфорицирующего силуэта.



- А это что?



- А, это? Это Особенность у меня такая. Пару дней посветится, а потом погаснет.



- Ааа. Чудные вы, все-таки! Ну ладно, пока.



- Пока.



КАМАЗ тронулся с места, набрал скорость и растворился в шестиполосной мчащейся разноцветной ленте. Я перелез стальное ограждение и пошел к своему дому по дорожке, вьющейся среди гаражей.